Бисквит, испечённый Рокфором, был пухлым и жёлтым. Старый австралиец выхватил его из духовки, шумно выдохнул, неловко скосив голову, утёр рукавом со лба обильный пот и торжественно водрузил пышущий жаром противень на предусмотрительно разостланную на столе тряпицу.
— Вот и поспел пирожок! — возвестил он на весь штаб. — А ну налетай, а то всё съем, ничего не оставлю!
Стоявший на плите большой чайник со свистом выстрелил в потолок струёй пара. Чип поспешно выключил конфорку. И с самым деловитым видом принялся командовать:
— Не толкайтесь! Где нож? Чай заварили? Дейл, кажется, это ты должен был сделать… Не ной… и немедленно сойди с моей ноги!!! Самый лучший кусочек — Гаечке! Вжик, в сторону, ты мне мешаешь!
Густой, сладкий, умопомрачительно сладкий аромат волнами расходился по тесной кухоньке. Глотая слюнки, Спасатели выстроились вокруг стола.
— Здесь нужно мастерство, — важно говорил Рокки, вытирая руки о фартук. — Желтки потребно растереть с сахаром так, чтоб не хрустело на зубах. А взбитые белки должны быть как тополиный пух — пышные и лёгкие. Тогда выпечка получится отменная!..
Бисквит и впрямь получился отменный. Дейл проглотил, почти не жуя, четыре порции и теперь приканчивал пятую. Вжик восседал перед целой горкой пышных жёлтых крошек — выше него ростом — и поглощал их с такой скоростью, что друзья диву давались. Рокфор обильно посыпал свою немалую долю тёртым сыром, сжевал её в мгновение ока и, отваливая ножом новый ломоть, поучительно изрёк:
— Пирог сыром не испортишь!
Даже Чип, поначалу, подавая пример остальным, старавшийся есть неспешно, вскоре потянулся за второй по счёту добавкой:
— Потрясающе! — едва вымолвил он с набитым ртом. — Рокки, ты настоящий волшебник!
Упитанный мыш довольно подкрутил лихие усы.
— Да-а-а, здесь нужно мастерство… — и снова пустился рассказывать о желтках, сахаре, белках, муке, температурном режиме плиты, приключениях в Малайзии, приключениях в Индонезии, приключениях в Занзибаре, хищных канарейках, поющих белках — и ордене "Чугунный половник", получить который мечтает каждый кондитер звериного мира.
— Гаечка, а почему ты не ешь? — вдруг с удивлением спросил командир.
Золотоволосая мышка, сидела, опустив головку, с самого краешку. Вертела в пальчиках вилку, грустно смотрела на лежащий перед ней пышный ароматный ломтик.
— А? Что? — услышав, наконец, вопрос Чипа, она вздрогнула, но тут же потупилась снова. — Да так… просто небольшие проблемы…
Рокфор с решительным видом скрестил ручищи на груди.
— Опять этот треклятущий реактор, чтоб его кошки съели? Так и не фурычит?
Гайка молча кивнула.
— Вчера наблюдались проблемы с системой управления, — тихо сказала она. — Сегодня она заработала, но теперь почему-то не функционирует контур охлаждения. И я никак не могу найти неполадку…
Рокфор грузно, скрипнув стулом, пододвинулся поближе, мягкой, пахнущей сыром ладонью погладил мышку по голове.
— Ничего, маленькая! Всё у тебя получится, всё ты сделаешь, умница моя, не сегодня — так завтра. Впервой, что ли? В начале недели — помнишь? — тоже жаловалась, что не работает какой-то там регулятор, а на следующий день всё заработало! А третьего дня с этим… как его?.. дросселем — ведь то же самое было. А пару недель назад с турбиной! Вечером — ни туда, ни сюда, лишь шкрябает, зато как закрутилась утром — аж со свистом!.. — и даже присвистнул от избытка чувств. — Правильно ведь говорят, что утро вечера мудренее… Ты только не кручинься, девочка моя, а то, на тебя глядючи, я и сам вот-вот зареву… — после чего в подтверждение своих слов звучно хлюпнул носом.
— Тебе нужно больше отдыхать, Гаечка, — принялся выговаривать на правах командира Чип. — Мы целыми днями патрулируем город, а ты ещё весь вечер, а иногда и до самой ночи засиживаешься в мастерской. Так нельзя! Подумай о себе, о своём здоровье!
Прелестная изобретательница грустно улыбнулась.
— Спасибо, Рокки, спасибо, Чип!.. Возможно, я и впрямь заработалась… Но… мне так хочется запустить ядерный реактор — ведь тогда мы получим практически неограниченный источник энергии!
Но бурундук в шляпе был непреклонен.
— Тебе нужно больше отдыхать! — отрезал он. — Кстати… — и бросил косой взгляд в сторону старого друга, — …кое-кого из присутствующих это тоже касается!..
Дейл, давясь шестым куском пирога, лишь возмущённо фыркнул.
— Внимание, полуночники! Специально для вас мы начинаем наш супермарафон грошовых фильмов ужасов. Сегодня на экране — настоящая легенда, утерянная много лет назад и только совсем недавно найденная на чердаке заброшенного дома в глуши Род-Айленда…
Сидевший перед телевизором Дейл прищурился, вглядываясь в экран.
"Ханыги-каннибалы из адской пивнушки", — гласили вспыхнувшие на нём кроваво-красные буквы.
— Опять за своё?!!
Это, разумеется, был Чип. Неслышно подошёл сзади и не придумал ничего лучше, чем рявкнуть прямо в ухо.
— Ай! — взвизгнул красноносый, подскакивая. — Ух! — выдохнул он, шлёпаясь на пол. — Ого… — сокрушённо протянул он, почёсывая отбитую пятую точку опоры.
И напустился на командира:
— Обязательно было так орать! У меня чуть… чуть… чуть сердце не выскочило!!!
Но Чип был непреклонен.
— Немедленно ложись спать! Или ты хочешь, как вчера и позавчера, весь день клевать носом? Между прочим, позавчера мы чуть не разбили "Крыло" по твоей милости!..
— Я случайно упал на штурвал… — буркнул весельчак, усаживаясь на диван. — И вообще, я… это… я не хочу спать! Совсем! И я… это… не усну, если не посмотрю страшный фильм про инопланетян! Вот!
Рассвирепевший Чип скрежетнул зубами. Его рука взметнулась, и не миновать Дейлу изрядной затрещины, если бы в гостиную не вошла Гайка.
— Чип! Дейл! — озабоченно проговорила она. — Вы не видели толстое жало от моего паяльника? Почему-то никак не могу его найти, хотя уверена, что оставила его на маленьком столике, возле авометра…
— Наверно, затерялось где-нибудь, — елейным голоском ответил бурундук в шляпе. — Завтра мы его найдём!
Мышка мило улыбнулась.
— Спасибо, Чиппи. Ты такой заботливый. Но… Но что вы здесь делаете? Давно пора спать…
— Наше вихрастое сокровище желает всю ночь смотреть фильмы ужасов, — скривился Чип. — А потом наверняка до самого утра будет в твоей мастерской играть в инопланетян — совсем как месяц назад!.. Мы тогда нашли его спящим прямо на листах свинца — помнишь, Гайка?
Но, когда прелестная изобретательница взяла его под руку, моментально размяк и подобрел:
— Чтобы через пять десять минут был в постели! Гаечка, ты так устала!.. Позволь проводить тебя в комнату!
Тихонько, изо всех сил стараясь не шуметь, Дейл подкрался к их общей с Чипом комнате. Прислушался, замерев у самой двери.
Тихо.
Слишком тихо…
Он сделал шаг, сунул нос через порог. В комнате никого не было; строгий командир Спасателей, любящий строить из себя образец добродетели, и сам не думал ложиться спать.
— Где он, интересно?.. — Дейл удивлённо сунул пятерню в вихрастую макушку. — Ну да и фиг с ним! Мне же будет проще…
На цыпочках, едва дыша, он прошёл в комнату и двинулся к стоявшему в углу шкафу. Постоял немного, прислушиваясь, но никаких подозрительных звуков не донеслось до его настороженно встопорщенных ушей.
Сняв с шеи шнурок с ключиком, он отпер нижнее отделение шкафчика. Кряхтя, вытащил оттуда объёмистый пакет, склеенный из кусочков прочного пластика. Раскрыл его, сунул руку внутрь.
Так, вроде, всё на месте. Книги, плоский пластмассовый футлярчик, тонкий карандашик, обрывок толстого изолированного провода, клубок тонкой медной проволочки, маленькая шестерёнка от человеческих часов, моток изоленты. А это ещё что?
— Это ещё что?.. — пробормотал он, вытаскивая сжатый в кулаке длинный металлический стержень.
Это было толстое жало от паяльника. То самое, что так и не нашла Гаечка.
— Вот блин! — в сердцах выругался полуночник. — Как же я его сюда сунул и даже не заметил?.. Нет, Чип прав — мне и вправду нужно раньше ложиться…
Из коридора донёсся оглушительный всхрап, больше похожий на львиный рык; завершило его протяжное мычание. Наверно, Рокфору опять приснилось что-то волнующее…
Поминутно вздрагивая и оборачиваясь, Дейл вынес пакет в коридор. Дошёл до развилки, перехватил свою громоздкую поклажу поудобнее и двинулся по коридору, что вёл к Гаечкиной мастерской.
Поворот. Тусклый ночник — красный светодиод, укреплённый над обшарпанной дверцей чулана. Яркий плакат с жёлтым пляжем, синим морем и знойной красоткой, прикреплённый к стене самим Дейлом в прошлом году.
— Я бегу… я лечу… я плыву… чёрт!.. — доносился из-за чуланной дверцы лихорадочный шёпот Чипа.
Дейл улыбнулся. Не иначе, тот, запершись в теснющей каморке, сочинял очередное стихотворение.
— Я лечу… к тебе… в бреду! Я лечу к тебе в бреду… словно… словно… словно птица какаду… Боже, ну и глупость!..
Даваясь от смеха, красноносый проследовал дальше. Остановился, бросил последний настороженный взгляд по сторонам. Осторожно, чтобы не нашуметь, опустил на пол свою ношу и взялся за ручку двери мастерской.
— Значит, охладительная система… — пробормотал он себе под нос и вошёл.
Внутри царил полный мрак, так что Дейл сразу же выудил из пакета самодельный фонарик, сделанный из крошечной лампочки от часов и трёх часовых батареек. Неяркий лучик метнулся по заставленным разнообразными железяками полкам, по большому шкафу с книгами, по большому столу, где возвышался полуразобранный электромоторчик, и столу поменьше, заваленному всяким хламом. Выхватил из темноты свинцово-серую громаду реактора, скопление тонких металлических трубок, серебрящихся в том месте, где один из листов защитной обшивки был снят, рябой от разноцветных лампочек и переключателей пульт управления и толстую трубу второго контура парогенератора, уходившую к едва заметной в темноте турбине.
— А чёрт! — Дейл запнулся за какой-то кабель и едва не пропахал носом.
Гаечкины расчёты лежали на большом столе, придавленные крупной тяжёлой шайбой. Бурундук в гавайке вытащил один из мятых, испачканных смазкой, испещрённых мелким-премелким почерком листиков, всмотрелся в формулы. Вытащил из пакета математический справочник, быстро пролистал, быстро выполнил на чистом пространстве листка какой-то расчёт.
— Кажется, всё правильно… — почёсывая вихрастую голову, пробормотал он. — Скорее всего, опять где-то течь. Бедная Гаечка так устала, что не заметила её.
Он извлёк плоский пластмассовый футляр. осторожно открыл крышку, достал и водрузил на нос очки.
— Так я и знал, — констатировал себе под нос. — Плохая пайка.
Клац — жало вставлено в паяльник. Щёлк — выключатель паяльника повёрнут. Бряк-бряк-бряк — забренчали в жестяной коробочке кусочки припоя.
Пожелтевшие страницы справочника по гидравлике, мелкий убористый шрифт, длиннющие таблицы, витиеватые формулы. Дейл потёр пальцами глаза, прищурился.
— Мне нужны очки посильнее… — вздохнул он.
И решительно ковырнул паяльником не желающий плавиться припой…
…Ах, сколько раз он пытался привлечь внимание любимой мышки! Сколько раз приносил ей букеты самых красивых цветов (иные — больше его самого), сколько раз дарил дорогущие конфеты, сколько раз — позже, поняв наконец, что милая мышка ко всему этому равнодушна, — приносил то редкие книги, то новые инструменты. И всё, что ему перепадало, — короткое "спасибо, Дейл"…
Гайка была всецело увлечена Чипом. Ходила с ним в кино, оперу, рестораны, гуляла с ним по парку до самой темноты, сидела с ним на взлётной площадке, рассматривая звёзды. Даже подарила ему свою фотографию (чем командир хвастался до сих пор)!
Ну да, Чип, конечно, — завидная партия… Красивый, мужественный, собранный, деловитый, решительный. Умеет водить и "Самолёт Спасателей", и "Крыло", и "Рейнджермобиль". Неплохо разбирается в технике (не далее как месяц назад починил холодильник). Умеет постоять за себя (на прошлой неделе, когда они с Гайкой ходили в кино, отбился от целой банды гопников). Да ещё и пишет стихи (и, бывает, неплохие).
А Дейл?..
…Он поднял голову. В укреплённом на стене маленьком зеркальце отразилась его глупая физиономия, не поддающийся никаким расчёскам и даже гелю "Самсон" торчащий кверху чуб, растянутый до ушей двузубый рот и огромный, чуть ли не на всё лицо клюквенно-красный нос — фамильное украшение семейства Окмонтов…
— …Клоун! — сказал ему Чип при первой встрече.
— Клоун! — дразнили его ученики в городской школе.
— Клоун! — заявил старый цыган Сигизмунд, глава бродящего цирка, к которому красноносый прибился во время своих долгих странствий после школы, ещё до второй встречи с Чипом. И ткнул его крепким узловатым пальцем прямо в нос, и захохотал, а вслед за ним заржала и вся ввалившаяся в фургончик труппа.
— Клоун… — как-то, пожав плечиками, сказала Гаечка…
Тогда он весь день не находил себе места. Он почти не обедал (а Рокки соорудил потрясающие блины с сырным припёком), из-за чего Чип даже забеспокоился, не заболел ли он. Он не стал вместе со всеми смотреть по телевизору новый фильм о Дирке Суаве (хотя так давно его ждал). Он не стал пить со всеми вечерний чай. Он неприкаянно бродил по штабу, заходил то в одну комнату, то в другую, присаживался, вскакивал, снова куда-то шёл, а то и просто стоял, невидяще глядя куда-то в стену…
Он и сам не знал, почему ноги занесли его в Гайкину мастерскую. Мышка в то время как раз в очередной раз переделывала "Крыло", пытаясь повысить мощность двигателей. По всему обширному помещению были разбросаны железки, куски пластика, обрывки провода, клочья изоленты, а звериный справочник по человеческим радиодеталям, очень дорогая книга, которую Чипу с большим трудом удалось раздобыть в крошечной лавчонке на окраине Рыночного квартала, упавшая со стола, валялась на полу в луже смазки.
Дейл поднял книгу. Осторожно смахнул пальцами грязь, выпачкался, чертыхнулся, подобрал чистую тряпицу и как можно тщательнее вытер страницы. Осторожно поставил книгу на полку, рядом с учебником высшей математики и химической энциклопедией.
Подошёл к разобранному "Крылу". Потрогал станины, на которых крепились двигатели, ковырнул когтем текстолит управляющей платы. Заметил, что на одном из проводов содрана изоляция, нашёл кусочек изоленты и заклеил прореху, сквозь которую хищно поблёскивал холодный алюминий.
Погладил забытые Гаечкой на столе очки-консервы…
И тут же принял самое важное решение в своей жизни.
Стараясь вести себя как ни в чём не бывало, он вернулся в их с Чипом комнату. Открыл свой отдел шкафа, выгреб гору комиксов, вдохнул тучу скопившейся за много лет пылищи и долго не мог прочихаться. Откопал чудом сохранившуюся школьную тетрадь, выдрал из неё пару чистых листков и позаимствовал у друга запасной карандашик.
И той же ночью, таясь и вздрагивая от каждого шороха, вернулся в мастерскую, включил настольную лампу, сел, положил перед собой чистый лист и карандаш, придвинул к себе учебник математики, решительно, будто входящий в ледяную воду пловец, выдохнул и раскрыл его на первой странице…
…Пайка получилась аккуратной. Дейл даже немного полюбовался ей, прежде чем отставить и выключить паяльник.
— Вот теперь всё будет работать, — убеждённо сказал он, словно его любимая мышка стояла рядом. — Без проблем!
Он подключил к схеме управления охладителем авометр, дёрнул рубильник. Посмотрел на стрелку прибора, сверился со своими расчётами, заглянул в таблицы. Выпрямился, утёр со лба пот.
— Господи, как я устал… — выдохнул он.
Осталось сделать всего ничего. Достать из-под стола банку графитовой смазки, набрать немного и размазать по штокам управляющих стержней (разумеется, предварительно всё выключив). И поставить на место снятую ранее плиту противорадиационной защиты — свинцово-серую, огромную, неподъёмную…
Глаза неудержимо слипались. Отчаянно растирая их, бурундук шагнул к полке, поставил на неё Гаечкин радиотехнический справочник. Сдвинул к краю стола паяльник, убрал в ящик коробку с припоем. Оступился, опять едва не упал. Опёрся рукой о стул, тяжело поднялся, присел.
— Надо идти спать… — бормотнул он. — Сейчас… сейчас… я только… чуть-чуть…
— Ну, ребята, вы здоровы дрыхать… — озабоченно протянул Рокфор, снимая с плиты кастрюлю с мятликовой кашей. — Одиннадцатый час уже; обычно мы в это время уже в участке сидим, на лысину Спинелли смотрим.
— Ночью шёл дождь, — ответил Чип. — А под дождь всегда хорошо спится.
— Да оно понятно, но… — тут Рокки оборвал и оглядел собравшихся за столом друзей. — Стой, приятель! А где Дейл! Всё храпит?
Командир недоумённо посмотрел на него.
— Но ведь… когда я проснулся, его в кровати уже не было… У телевизора его тоже не было — я специально спустился в гостиную проверить. И я подумал, что наш поклонник киноужасов наконец-то внял моим просьбам и не стал засиживаться до утра. Но… но где же тогда он?..
И со злостью ударил кулаком по столу.
— Кажется, знаю! Он опять у тебя в мастерской, Гайка. Опять играет в своих чёртовых инопланетян! Ну, погоди, сейчас я до тебя доберусь…
— Я схожу! — уже покончившая со своей порцией мышка стремительно метнулась прочь.
А Рокфор, выскребавший из кастрюли последние крупицы, сокрушённо добавил:
— И что с нашим Дейлом стряслось? Какой-то он чудной… С того самого раза, когда мы его нашли спящим в мастерской, и Гайка сказала, что радиотелефон работает, хотя намедни ещё молчал, как рыба. Ничего не пойму, хоть лопни!.. А ты что скажешь, зелёный?
Вымазавшийся в каше по самую макушку Вжик лишь пожал крохотными плечиками.
Когда Чип, обеспокоенный долгим отсутствием Дейла и Гайка, ворвался в мастерскую, то обнаружил их стоящими у реактора и мирно беседующими. Он так удивился, что на миг лишился дара речи.
— А, Чип! — позвала его мышка с милой улыбкой. — Заходи! Видишь?
А красноносый, улыбаясь, приветливо помахал ему рукой.
— Ах ты… — тут командир совсем взбеленился. — Ах ты!.. Ты опять торчал в мастерской ночью? Что ты тут делал?! Игрался? Сколько раз тебе говорить, чтобы ты ночью спал, а не занимался невесть чем!!! Ты самый легкомысленный, безответственный и глупый тип, что я встречал за свою жизнь! Ты… ты просто…
И тут Чип, наконец, заметил, на что показывает тонкая мышкина ручка.
Реактор работал. Перемигивались на приборной панели многочисленные лампочки, подрагивали стрелки приборов, мерно вздыхал насос охлаждения. А паровая турбина, возвышавшаяся рядом, деловито гудела.
— Он… заработал… — от удаления Чип отвесил челюсть. — Но… но как?.. Ты же сама говорила, что он…
Гайка опять улыбнулась — открыто и обезоруживающе.
— Но… но как?.. — Чип плюхнулся на какой-то ящик, озадаченно поскрёб шляпу. — Мы ведь спали… Как… кто… кто его починил?
Дейл и Гайка переглянулись. Мышка прыснула, а бурундук в гавайке посмотрел на старого друга с самым невинным видом.
— Инопланетяне, дружище! — ответил он. — Инопланетяне!..
— Вот и поспел пирожок! — возвестил он на весь штаб. — А ну налетай, а то всё съем, ничего не оставлю!
Стоявший на плите большой чайник со свистом выстрелил в потолок струёй пара. Чип поспешно выключил конфорку. И с самым деловитым видом принялся командовать:
— Не толкайтесь! Где нож? Чай заварили? Дейл, кажется, это ты должен был сделать… Не ной… и немедленно сойди с моей ноги!!! Самый лучший кусочек — Гаечке! Вжик, в сторону, ты мне мешаешь!
Густой, сладкий, умопомрачительно сладкий аромат волнами расходился по тесной кухоньке. Глотая слюнки, Спасатели выстроились вокруг стола.
— Здесь нужно мастерство, — важно говорил Рокки, вытирая руки о фартук. — Желтки потребно растереть с сахаром так, чтоб не хрустело на зубах. А взбитые белки должны быть как тополиный пух — пышные и лёгкие. Тогда выпечка получится отменная!..
Бисквит и впрямь получился отменный. Дейл проглотил, почти не жуя, четыре порции и теперь приканчивал пятую. Вжик восседал перед целой горкой пышных жёлтых крошек — выше него ростом — и поглощал их с такой скоростью, что друзья диву давались. Рокфор обильно посыпал свою немалую долю тёртым сыром, сжевал её в мгновение ока и, отваливая ножом новый ломоть, поучительно изрёк:
— Пирог сыром не испортишь!
Даже Чип, поначалу, подавая пример остальным, старавшийся есть неспешно, вскоре потянулся за второй по счёту добавкой:
— Потрясающе! — едва вымолвил он с набитым ртом. — Рокки, ты настоящий волшебник!
Упитанный мыш довольно подкрутил лихие усы.
— Да-а-а, здесь нужно мастерство… — и снова пустился рассказывать о желтках, сахаре, белках, муке, температурном режиме плиты, приключениях в Малайзии, приключениях в Индонезии, приключениях в Занзибаре, хищных канарейках, поющих белках — и ордене "Чугунный половник", получить который мечтает каждый кондитер звериного мира.
— Гаечка, а почему ты не ешь? — вдруг с удивлением спросил командир.
Золотоволосая мышка, сидела, опустив головку, с самого краешку. Вертела в пальчиках вилку, грустно смотрела на лежащий перед ней пышный ароматный ломтик.
— А? Что? — услышав, наконец, вопрос Чипа, она вздрогнула, но тут же потупилась снова. — Да так… просто небольшие проблемы…
Рокфор с решительным видом скрестил ручищи на груди.
— Опять этот треклятущий реактор, чтоб его кошки съели? Так и не фурычит?
Гайка молча кивнула.
— Вчера наблюдались проблемы с системой управления, — тихо сказала она. — Сегодня она заработала, но теперь почему-то не функционирует контур охлаждения. И я никак не могу найти неполадку…
Рокфор грузно, скрипнув стулом, пододвинулся поближе, мягкой, пахнущей сыром ладонью погладил мышку по голове.
— Ничего, маленькая! Всё у тебя получится, всё ты сделаешь, умница моя, не сегодня — так завтра. Впервой, что ли? В начале недели — помнишь? — тоже жаловалась, что не работает какой-то там регулятор, а на следующий день всё заработало! А третьего дня с этим… как его?.. дросселем — ведь то же самое было. А пару недель назад с турбиной! Вечером — ни туда, ни сюда, лишь шкрябает, зато как закрутилась утром — аж со свистом!.. — и даже присвистнул от избытка чувств. — Правильно ведь говорят, что утро вечера мудренее… Ты только не кручинься, девочка моя, а то, на тебя глядючи, я и сам вот-вот зареву… — после чего в подтверждение своих слов звучно хлюпнул носом.
— Тебе нужно больше отдыхать, Гаечка, — принялся выговаривать на правах командира Чип. — Мы целыми днями патрулируем город, а ты ещё весь вечер, а иногда и до самой ночи засиживаешься в мастерской. Так нельзя! Подумай о себе, о своём здоровье!
Прелестная изобретательница грустно улыбнулась.
— Спасибо, Рокки, спасибо, Чип!.. Возможно, я и впрямь заработалась… Но… мне так хочется запустить ядерный реактор — ведь тогда мы получим практически неограниченный источник энергии!
Но бурундук в шляпе был непреклонен.
— Тебе нужно больше отдыхать! — отрезал он. — Кстати… — и бросил косой взгляд в сторону старого друга, — …кое-кого из присутствующих это тоже касается!..
Дейл, давясь шестым куском пирога, лишь возмущённо фыркнул.
— Внимание, полуночники! Специально для вас мы начинаем наш супермарафон грошовых фильмов ужасов. Сегодня на экране — настоящая легенда, утерянная много лет назад и только совсем недавно найденная на чердаке заброшенного дома в глуши Род-Айленда…
Сидевший перед телевизором Дейл прищурился, вглядываясь в экран.
"Ханыги-каннибалы из адской пивнушки", — гласили вспыхнувшие на нём кроваво-красные буквы.
— Опять за своё?!!
Это, разумеется, был Чип. Неслышно подошёл сзади и не придумал ничего лучше, чем рявкнуть прямо в ухо.
— Ай! — взвизгнул красноносый, подскакивая. — Ух! — выдохнул он, шлёпаясь на пол. — Ого… — сокрушённо протянул он, почёсывая отбитую пятую точку опоры.
И напустился на командира:
— Обязательно было так орать! У меня чуть… чуть… чуть сердце не выскочило!!!
Но Чип был непреклонен.
— Немедленно ложись спать! Или ты хочешь, как вчера и позавчера, весь день клевать носом? Между прочим, позавчера мы чуть не разбили "Крыло" по твоей милости!..
— Я случайно упал на штурвал… — буркнул весельчак, усаживаясь на диван. — И вообще, я… это… я не хочу спать! Совсем! И я… это… не усну, если не посмотрю страшный фильм про инопланетян! Вот!
Рассвирепевший Чип скрежетнул зубами. Его рука взметнулась, и не миновать Дейлу изрядной затрещины, если бы в гостиную не вошла Гайка.
— Чип! Дейл! — озабоченно проговорила она. — Вы не видели толстое жало от моего паяльника? Почему-то никак не могу его найти, хотя уверена, что оставила его на маленьком столике, возле авометра…
— Наверно, затерялось где-нибудь, — елейным голоском ответил бурундук в шляпе. — Завтра мы его найдём!
Мышка мило улыбнулась.
— Спасибо, Чиппи. Ты такой заботливый. Но… Но что вы здесь делаете? Давно пора спать…
— Наше вихрастое сокровище желает всю ночь смотреть фильмы ужасов, — скривился Чип. — А потом наверняка до самого утра будет в твоей мастерской играть в инопланетян — совсем как месяц назад!.. Мы тогда нашли его спящим прямо на листах свинца — помнишь, Гайка?
Но, когда прелестная изобретательница взяла его под руку, моментально размяк и подобрел:
— Чтобы через пять десять минут был в постели! Гаечка, ты так устала!.. Позволь проводить тебя в комнату!
Тихонько, изо всех сил стараясь не шуметь, Дейл подкрался к их общей с Чипом комнате. Прислушался, замерев у самой двери.
Тихо.
Слишком тихо…
Он сделал шаг, сунул нос через порог. В комнате никого не было; строгий командир Спасателей, любящий строить из себя образец добродетели, и сам не думал ложиться спать.
— Где он, интересно?.. — Дейл удивлённо сунул пятерню в вихрастую макушку. — Ну да и фиг с ним! Мне же будет проще…
На цыпочках, едва дыша, он прошёл в комнату и двинулся к стоявшему в углу шкафу. Постоял немного, прислушиваясь, но никаких подозрительных звуков не донеслось до его настороженно встопорщенных ушей.
Сняв с шеи шнурок с ключиком, он отпер нижнее отделение шкафчика. Кряхтя, вытащил оттуда объёмистый пакет, склеенный из кусочков прочного пластика. Раскрыл его, сунул руку внутрь.
Так, вроде, всё на месте. Книги, плоский пластмассовый футлярчик, тонкий карандашик, обрывок толстого изолированного провода, клубок тонкой медной проволочки, маленькая шестерёнка от человеческих часов, моток изоленты. А это ещё что?
— Это ещё что?.. — пробормотал он, вытаскивая сжатый в кулаке длинный металлический стержень.
Это было толстое жало от паяльника. То самое, что так и не нашла Гаечка.
— Вот блин! — в сердцах выругался полуночник. — Как же я его сюда сунул и даже не заметил?.. Нет, Чип прав — мне и вправду нужно раньше ложиться…
Из коридора донёсся оглушительный всхрап, больше похожий на львиный рык; завершило его протяжное мычание. Наверно, Рокфору опять приснилось что-то волнующее…
Поминутно вздрагивая и оборачиваясь, Дейл вынес пакет в коридор. Дошёл до развилки, перехватил свою громоздкую поклажу поудобнее и двинулся по коридору, что вёл к Гаечкиной мастерской.
Поворот. Тусклый ночник — красный светодиод, укреплённый над обшарпанной дверцей чулана. Яркий плакат с жёлтым пляжем, синим морем и знойной красоткой, прикреплённый к стене самим Дейлом в прошлом году.
— Я бегу… я лечу… я плыву… чёрт!.. — доносился из-за чуланной дверцы лихорадочный шёпот Чипа.
Дейл улыбнулся. Не иначе, тот, запершись в теснющей каморке, сочинял очередное стихотворение.
— Я лечу… к тебе… в бреду! Я лечу к тебе в бреду… словно… словно… словно птица какаду… Боже, ну и глупость!..
Даваясь от смеха, красноносый проследовал дальше. Остановился, бросил последний настороженный взгляд по сторонам. Осторожно, чтобы не нашуметь, опустил на пол свою ношу и взялся за ручку двери мастерской.
— Значит, охладительная система… — пробормотал он себе под нос и вошёл.
Внутри царил полный мрак, так что Дейл сразу же выудил из пакета самодельный фонарик, сделанный из крошечной лампочки от часов и трёх часовых батареек. Неяркий лучик метнулся по заставленным разнообразными железяками полкам, по большому шкафу с книгами, по большому столу, где возвышался полуразобранный электромоторчик, и столу поменьше, заваленному всяким хламом. Выхватил из темноты свинцово-серую громаду реактора, скопление тонких металлических трубок, серебрящихся в том месте, где один из листов защитной обшивки был снят, рябой от разноцветных лампочек и переключателей пульт управления и толстую трубу второго контура парогенератора, уходившую к едва заметной в темноте турбине.
— А чёрт! — Дейл запнулся за какой-то кабель и едва не пропахал носом.
Гаечкины расчёты лежали на большом столе, придавленные крупной тяжёлой шайбой. Бурундук в гавайке вытащил один из мятых, испачканных смазкой, испещрённых мелким-премелким почерком листиков, всмотрелся в формулы. Вытащил из пакета математический справочник, быстро пролистал, быстро выполнил на чистом пространстве листка какой-то расчёт.
— Кажется, всё правильно… — почёсывая вихрастую голову, пробормотал он. — Скорее всего, опять где-то течь. Бедная Гаечка так устала, что не заметила её.
Он извлёк плоский пластмассовый футляр. осторожно открыл крышку, достал и водрузил на нос очки.
— Так я и знал, — констатировал себе под нос. — Плохая пайка.
Клац — жало вставлено в паяльник. Щёлк — выключатель паяльника повёрнут. Бряк-бряк-бряк — забренчали в жестяной коробочке кусочки припоя.
Пожелтевшие страницы справочника по гидравлике, мелкий убористый шрифт, длиннющие таблицы, витиеватые формулы. Дейл потёр пальцами глаза, прищурился.
— Мне нужны очки посильнее… — вздохнул он.
И решительно ковырнул паяльником не желающий плавиться припой…
…Ах, сколько раз он пытался привлечь внимание любимой мышки! Сколько раз приносил ей букеты самых красивых цветов (иные — больше его самого), сколько раз дарил дорогущие конфеты, сколько раз — позже, поняв наконец, что милая мышка ко всему этому равнодушна, — приносил то редкие книги, то новые инструменты. И всё, что ему перепадало, — короткое "спасибо, Дейл"…
Гайка была всецело увлечена Чипом. Ходила с ним в кино, оперу, рестораны, гуляла с ним по парку до самой темноты, сидела с ним на взлётной площадке, рассматривая звёзды. Даже подарила ему свою фотографию (чем командир хвастался до сих пор)!
Ну да, Чип, конечно, — завидная партия… Красивый, мужественный, собранный, деловитый, решительный. Умеет водить и "Самолёт Спасателей", и "Крыло", и "Рейнджермобиль". Неплохо разбирается в технике (не далее как месяц назад починил холодильник). Умеет постоять за себя (на прошлой неделе, когда они с Гайкой ходили в кино, отбился от целой банды гопников). Да ещё и пишет стихи (и, бывает, неплохие).
А Дейл?..
…Он поднял голову. В укреплённом на стене маленьком зеркальце отразилась его глупая физиономия, не поддающийся никаким расчёскам и даже гелю "Самсон" торчащий кверху чуб, растянутый до ушей двузубый рот и огромный, чуть ли не на всё лицо клюквенно-красный нос — фамильное украшение семейства Окмонтов…
— …Клоун! — сказал ему Чип при первой встрече.
— Клоун! — дразнили его ученики в городской школе.
— Клоун! — заявил старый цыган Сигизмунд, глава бродящего цирка, к которому красноносый прибился во время своих долгих странствий после школы, ещё до второй встречи с Чипом. И ткнул его крепким узловатым пальцем прямо в нос, и захохотал, а вслед за ним заржала и вся ввалившаяся в фургончик труппа.
— Клоун… — как-то, пожав плечиками, сказала Гаечка…
Тогда он весь день не находил себе места. Он почти не обедал (а Рокки соорудил потрясающие блины с сырным припёком), из-за чего Чип даже забеспокоился, не заболел ли он. Он не стал вместе со всеми смотреть по телевизору новый фильм о Дирке Суаве (хотя так давно его ждал). Он не стал пить со всеми вечерний чай. Он неприкаянно бродил по штабу, заходил то в одну комнату, то в другую, присаживался, вскакивал, снова куда-то шёл, а то и просто стоял, невидяще глядя куда-то в стену…
Он и сам не знал, почему ноги занесли его в Гайкину мастерскую. Мышка в то время как раз в очередной раз переделывала "Крыло", пытаясь повысить мощность двигателей. По всему обширному помещению были разбросаны железки, куски пластика, обрывки провода, клочья изоленты, а звериный справочник по человеческим радиодеталям, очень дорогая книга, которую Чипу с большим трудом удалось раздобыть в крошечной лавчонке на окраине Рыночного квартала, упавшая со стола, валялась на полу в луже смазки.
Дейл поднял книгу. Осторожно смахнул пальцами грязь, выпачкался, чертыхнулся, подобрал чистую тряпицу и как можно тщательнее вытер страницы. Осторожно поставил книгу на полку, рядом с учебником высшей математики и химической энциклопедией.
Подошёл к разобранному "Крылу". Потрогал станины, на которых крепились двигатели, ковырнул когтем текстолит управляющей платы. Заметил, что на одном из проводов содрана изоляция, нашёл кусочек изоленты и заклеил прореху, сквозь которую хищно поблёскивал холодный алюминий.
Погладил забытые Гаечкой на столе очки-консервы…
И тут же принял самое важное решение в своей жизни.
Стараясь вести себя как ни в чём не бывало, он вернулся в их с Чипом комнату. Открыл свой отдел шкафа, выгреб гору комиксов, вдохнул тучу скопившейся за много лет пылищи и долго не мог прочихаться. Откопал чудом сохранившуюся школьную тетрадь, выдрал из неё пару чистых листков и позаимствовал у друга запасной карандашик.
И той же ночью, таясь и вздрагивая от каждого шороха, вернулся в мастерскую, включил настольную лампу, сел, положил перед собой чистый лист и карандаш, придвинул к себе учебник математики, решительно, будто входящий в ледяную воду пловец, выдохнул и раскрыл его на первой странице…
…Пайка получилась аккуратной. Дейл даже немного полюбовался ей, прежде чем отставить и выключить паяльник.
— Вот теперь всё будет работать, — убеждённо сказал он, словно его любимая мышка стояла рядом. — Без проблем!
Он подключил к схеме управления охладителем авометр, дёрнул рубильник. Посмотрел на стрелку прибора, сверился со своими расчётами, заглянул в таблицы. Выпрямился, утёр со лба пот.
— Господи, как я устал… — выдохнул он.
Осталось сделать всего ничего. Достать из-под стола банку графитовой смазки, набрать немного и размазать по штокам управляющих стержней (разумеется, предварительно всё выключив). И поставить на место снятую ранее плиту противорадиационной защиты — свинцово-серую, огромную, неподъёмную…
Глаза неудержимо слипались. Отчаянно растирая их, бурундук шагнул к полке, поставил на неё Гаечкин радиотехнический справочник. Сдвинул к краю стола паяльник, убрал в ящик коробку с припоем. Оступился, опять едва не упал. Опёрся рукой о стул, тяжело поднялся, присел.
— Надо идти спать… — бормотнул он. — Сейчас… сейчас… я только… чуть-чуть…
— Ну, ребята, вы здоровы дрыхать… — озабоченно протянул Рокфор, снимая с плиты кастрюлю с мятликовой кашей. — Одиннадцатый час уже; обычно мы в это время уже в участке сидим, на лысину Спинелли смотрим.
— Ночью шёл дождь, — ответил Чип. — А под дождь всегда хорошо спится.
— Да оно понятно, но… — тут Рокки оборвал и оглядел собравшихся за столом друзей. — Стой, приятель! А где Дейл! Всё храпит?
Командир недоумённо посмотрел на него.
— Но ведь… когда я проснулся, его в кровати уже не было… У телевизора его тоже не было — я специально спустился в гостиную проверить. И я подумал, что наш поклонник киноужасов наконец-то внял моим просьбам и не стал засиживаться до утра. Но… но где же тогда он?..
И со злостью ударил кулаком по столу.
— Кажется, знаю! Он опять у тебя в мастерской, Гайка. Опять играет в своих чёртовых инопланетян! Ну, погоди, сейчас я до тебя доберусь…
— Я схожу! — уже покончившая со своей порцией мышка стремительно метнулась прочь.
А Рокфор, выскребавший из кастрюли последние крупицы, сокрушённо добавил:
— И что с нашим Дейлом стряслось? Какой-то он чудной… С того самого раза, когда мы его нашли спящим в мастерской, и Гайка сказала, что радиотелефон работает, хотя намедни ещё молчал, как рыба. Ничего не пойму, хоть лопни!.. А ты что скажешь, зелёный?
Вымазавшийся в каше по самую макушку Вжик лишь пожал крохотными плечиками.
Когда Чип, обеспокоенный долгим отсутствием Дейла и Гайка, ворвался в мастерскую, то обнаружил их стоящими у реактора и мирно беседующими. Он так удивился, что на миг лишился дара речи.
— А, Чип! — позвала его мышка с милой улыбкой. — Заходи! Видишь?
А красноносый, улыбаясь, приветливо помахал ему рукой.
— Ах ты… — тут командир совсем взбеленился. — Ах ты!.. Ты опять торчал в мастерской ночью? Что ты тут делал?! Игрался? Сколько раз тебе говорить, чтобы ты ночью спал, а не занимался невесть чем!!! Ты самый легкомысленный, безответственный и глупый тип, что я встречал за свою жизнь! Ты… ты просто…
И тут Чип, наконец, заметил, на что показывает тонкая мышкина ручка.
Реактор работал. Перемигивались на приборной панели многочисленные лампочки, подрагивали стрелки приборов, мерно вздыхал насос охлаждения. А паровая турбина, возвышавшаяся рядом, деловито гудела.
— Он… заработал… — от удаления Чип отвесил челюсть. — Но… но как?.. Ты же сама говорила, что он…
Гайка опять улыбнулась — открыто и обезоруживающе.
— Но… но как?.. — Чип плюхнулся на какой-то ящик, озадаченно поскрёб шляпу. — Мы ведь спали… Как… кто… кто его починил?
Дейл и Гайка переглянулись. Мышка прыснула, а бурундук в гавайке посмотрел на старого друга с самым невинным видом.
— Инопланетяне, дружище! — ответил он. — Инопланетяне!..
